19. Вошедшие в Неизвестность

 

— Считайте, что вы входите в новую, неизвестную вам, жизнь.  Вернее, вы в нее уже вошли. Она будет непохожа на то, что вы делали раньше. Но это будет действительно жизнь, а не существование, — резюмировал черный монитор.

Вошедшие в неизвестность… — вставил Володя Енотов.

— Абсолютно правильно, — согласился представитель UAI, — Именно так. Вы и есть вошедшие в неизвестность.

Регистрация общественного движения оказалась делом несложным. На звонок Ленина знакомый юрист назвал срок не больше недели, от денег ради «старых знакомых» отказался вообще: «Сами заплатите госпошлину и все. Мне от вас ничего не надо. Определитесь с адресом. На квартиру будете регистрировать или на юридический адрес?».

А мы ведь, собственно, об этом не подумали. Общественное движение, это не сайт, который может существовать только в виртуальном пространстве. Для него недостаточно ни «Мандаринового гуся», ни кабинета Старика, где мы опять собрались обсудить дальнейшие действия.

— Для общественной организации нужен офис, куда могли бы приходить люди, — сказала Доярка.

— И приносить в завязанных платочках вареную картошку с укропом и яйца, — поддержал Володя Енотов.

— Эх.., — закатила глаза Ангелина, — Ну и везет же мне на идиотов.

— Да не парьтесь, — бросил Ленин, — Есть у нас один горе-бизнесмен, который с большим удовольствием отдаст в бесплатную аренду свой особнячок в южном районе Новой Москвы. А после регистрации и вообще передаст его движению в виде благотворительного подарка.

— Видать, большое горе у бизнесмена было, — усмехнулся я.

— Не то, чтобы большое, но не проходящее, — туманно пояснил  Старик, — Этот особняк — бывший поселковый дом культуры. Правда, он достаточно обшарпанный, отремонтировать бы его надо.

Мы, не сговариваясь, посмотрели на Мецената.

— Михаил Евргафович, — серьезно спросила Гела, — А почему вас называют меценатом? Вы и правда меценат?

— А я вот хотел бы уточнить, зачем вам так уж хочется оплачивать ремонт этого дома культуры? — спросил Енотов.

Меценат недоуменно смотрел по сторонам, явно не зная, как ему выйти из сложившейся ситуации без урона для авторитета.

— Не надо никому ничего оплачивать, — махнул рукой Старик, — Файлы, которые передал черный монитор, позволили не только обеспечить защиту нашего ведомства, но  найти необходимые кредитные средства.

— А отдавать чем будем? Общественное движение, это некоммерческая организация. Тут без спонсора не обойтись, — спросил Меценат, с облегчением почувствовавший, что миновал неприятную для него ситуацию.

— Будут и спонсоры… В очереди еще стоять будут, — весьма зловеще пообещал Ленин, — А кредитные средства возвращать не надо. Их спишут.

— Как спишут? — удивилась Доярка, — Разве так бывает?

— Бывает. Но не у всех, — усмехнулся Старик.

— Что-то вы не договариваете. Просто так нельзя ничего списать, — сказал Меценат.

— Нельзя сесть на поезд и приехать на нем с материка на остров, если этот остров не соединен с материком мостом, — туманно выразился Ленин, — К тому же списываться кредит будет не просто так, а в соответствии с предварительными договоренностями.

— Блин. Научились говорить, — вырвалось у меня. — Каждое слово в отдельности смысл вроде бы имеет, а, если взять слова в совокупности, то смысл теряется.

— Ты тоже, — засмеялся Володя Енотов.

— Что тоже? — спросил я.

— Из слов выстраиваешь какие-то алгебраические выражения.

— Алгебра, короче, тут у вас. Слова — вставил Ленин.

Старик недовольно посмотрел на своего младшего товарища:

— Владимир! Хватит болтать! Лишнего не позволяй себе!

— Молчу, молчу — послушно кивнул головой Ленин.

***

Особняк отремонтировали быстро. Да, собственно, дом был в хорошем состоянии, только краска фасада облупилась немного. Стандартный небольшой дом культуры архитектуры советских времен с колоннами у входа встретил нас равнодушно. «Приемочная комиссия» в составе Доярки, меня, Енотова и Владимиров Ильичей придирчиво осмотрели будущий офис снаружи и никаких недоделок не обнаружила.

Мы прошли через большие высокие двери в полутемный холл. 

Алгебра Слова

— Гости пришли, — раздался веселый мужской голос, зажегся свет, и нам навстречу на инвалидной коляске выехал парень в камуфляжной куртке. Его карие глаза задорно блестели. Да и вообще, вид парня был таким бравым и оптимистичным, как будто он не на инвалидной коляске сидел, а на бравом скакуне гарцевал.

— Где же хозяин? — также весело вопросом на вопрос ответил ему Енотов.

— А нет хозяина, — сказал парень, пожимая нам руки. — Владельцы меняются время от времени, а хозяина у этого дома нет. И никогда не было.

— А вы кто? — спросила Доярка.

— Я сторож. Нечто вроде обременения к этому дому. И отец мой был тут сторожем. И дед. Потомственная династия, можно сказать. Мы тут неподалеку в соседнем доме живем. Владимир меня зовут.

— Не Ильич случайно? — спросил Енотов.

— Ильич… — парень удивленно посмотрел на Володю. — У меня отец Илья Владимирович, а дед тоже Владимир Ильич. Так и все мужчины в роду.

— Словно бы дефицит имен какой-то… Вы третий Владимир Ильич у нас в компании и четвертый Владимир, — пояснила Доярка.

— Зовите меня Сторож. Или Корректор. Я не только сторож, я еще на удаленке корректором в интернет-издательстве работаю.

— У нас будет своя охрана. Услуги постороннего сторожа не понадобятся — сказал Старик.

Доярка неодобрительно посмотрела на него, но промолчала. Чтобы как-то сгладить возникшую неловкость, я сказал:

— Мы поможем найти вам работу сторожем в другом месте.

Парень погрустнел и тихо спросил:

— А здесь нельзя остаться? Я привык. Будто сроднился с этим домом. Охрана охраной, а сторож все равно нужен, хотя бы ночами. К тому же, оклад сторожа значительно меньше оклада охранника. Я после ранения перестал ходить и сюда устроился. И мой отец также был инвалидом после ранения. И дед. Только войны у всех были разные.

— Ладно. Посмотрим, что можно сделать, — неопределенно ответил Старик.

— Спасибо! — глаза парня опять заблестели, — Пойдемте, я вам дом покажу, он развернулся и проворно закрутил колеса тележки. Мы двинулись за ним.

Доярка, тронув Старика за плечо, тихо сказала:

— Ну зачем ты так? Давай оставим парня? К тому же и корректор нам может пригодиться, чтобы тексты корректировать.

— Какие тексты? — удивленно спросил Старик.

— Зрасти, ты как хочешь раскручивать общественное движение? Тут много писанины потребуется…

— Хорошо. Я же сказал, посмотрим.


<< >>