17. Скоро весна

Алгебра Слова

И все-таки мы собрались и выпили вместе. Правда, не всемером, как планировали, и не договариваясь предварительно.

За столиком в «Мандариновом гусе» я встретился с Володей Енотовым. Потом в кафе случайно зашел Меценат и присел за наш столик. Увидев через окно выходящую из спа-салона Доярочкину, мы замахали ей руками, и она тоже присоединилась к нашему застолью. Мы все вчетвером пили водку и нисколько при этом не задумывались о вреде для здоровья.

 

— Монитор сказал то, что ему надо было сказать. И это совсем не означает, что так оно и есть, — задумчиво говорил Меценат.

— А зачем ему нужно обманывать? — недоверчиво спросила Доярка.

Вопрос остался чисто риторическим. Мы чокнулись, выпили. Закусили. Говорят, что алкоголь убивает нейроны мозга. Светлая им память!
— Михаил Евграфович, — я посмотрел на Мецената, — а ведь не случайно ты в кафе-то зашел? Признайся уж.

— Не случайно, — смущенно признался Меценат, — Я оформлял документы для получения страховки после пожара, увидел твою машину, поехал за тобой и приехал сюда.

— Следил, значит, — кивнул я.

— Не следил! — Меценат протестующе замахал рукой, — Говорю же, случайно увидел. А сюда да, уже специально приехал.

Доярка задумчиво посмотрела на Мецената:

— Также и монитор… Вроде бы ничего не делал, а обстоятельства, как будто, сами собой складываются так, как ему надо. Но это тоже домыслы. Гипотеза. Как сказали бы наши друзья Старик и Ленин, версия.

Енотов поднял большой палец:

— Умница! Нельзя однозначно судить о том, чего не понимаешь. Это все равно, что пытаться объяснить тригонометрию годовалому ребенку, который еще не умеет разговаривать, но что-то уже соображает.

Меценат, налил себе клюквенного морса, затем вопросительно посмотрел на меня:

— Слушай, Март! Когда мне мой знакомый полицейский рассказывал про тебя… Когда они тебя остановили, и ты сказал, что бессмертный, то вроде ты говорил, что не пьёшь уже несколько лет.

— Да он бы высох уже! — захохотал, откинувшись на кресле, Володя Енотов. Доярка поперхнулась морсом и закашлялась от смеха, вероятно представив меня высохшим, как вобла.

— В смысле, алкогольных напитков не пьешь, — поправился Меценат.

— Ну сказал, и что? — ответил я.

— Но сейчас-то ты пьешь! Причем, водку!

— Я не понимаю, к чему этот вопрос? Ты же у нас самый умный, типа. Представь варианты, почему так получилось.

Меценат загнул мизинец:

— Вариант первый — ты их обманул. Вариант второй, — он загнул безымянный палец, — Ты не пил несколько лет, а теперь развязал.

— Всё? — я посмотрел на нахмурившегося Орлова.

— Больше нет вариантов, — развел руками Меценат.

— Это тебе так только кажется, — возразил я.

— А как еще может быть? — заинтересовано спросила Доярка, придвинувшись ко мне.

— Знаешь, Ангелина, — я недовольно посмотрел на нее, — Ты не придвигайся так близко ко мне.

— Почему это? — кокетливо хохотнула Доярка и придвинулась еще ближе, — Мы вроде вполне уже совершеннолетние…

— У меня есть любимая женщина. Ей вряд ли понравилось бы то, что ты так близко сидишь.

— Боишься, что ли? — игриво спросила Доярка.

— За тебя, — серьезно ответил я.

— А что она мне сделает?

— Она может сделать всё, что угодно. 

— Убьёт, что ли?

— Ну да. И хорошо, если сразу. 

Доярка, насупившись, отодвинулась от меня.

Я не знаю, как бы поступила Она, если бы увидела близко придвинувшуюся ко мне Доярку, но абсолютно точно, что Ангелине бы не поздоровилось.

— Март! — продолжал Меценат, — Ну так как же с моим вопросом? Ты развязал или обманул полицейских?

— Вспомни, почему черный монитор не хотел, чтобы мы вместе собирались и выпивали…

— Он сказал, что пьянка не позволяет отойти от стереотипов.

— Верно сказал. Так и ты. Уперся в эти два варианта. 

— Ну а какой третий?

— Да любой. Это не меня остановили менты. Устраивает такой вариант?

Меценат растеряно посмотрел на меня:

— Но ты же согласился, что это был ты!

Я улыбнулся. Вид растерянно смотревшего на меня Михаила Евграфовича был немного комичен:

— Обманул. Я тебя обманул, когда согласился, что это меня остановили менты. Вот тебе и третий вариант.

Меценат даже привстал от возмущения:

— Что ты врешь!  Они на тебя указали. Ты у них зафиксирован!

Я пожал плечами:

— Не знаю ничего. Я нигде не расписывался. Сами менты что-то напутали, я-то причем?

— А тебе это зачем?

— Да просто так. Тебя не хотел разочаровывать. Уж очень тебя тема бессмертия заинтересовала.

— Если не тебя останавливали менты, то и не надо было соглашаться. Все равно ты ничего о бессмертии не знаешь..

— Я не знаю? — я, наверное, слишком громко это сказал, потому что на нас стали оборачиваться с соседних столиков, — Я-то как раз и знаю! — добавил я немного потише.

— Откуда, если это не тебя останавливали менты? — включился в разговор Енотов.

— Блин! Да потому что я и есть бессмертный! Останавливали меня менты или нет, пью я или не пью… Обманываю я или нет. Я могу быть трезвенником и сидеть тут с вами пить водку!

— Это как? — тихо спросила обиженная Доярка.

— По-разному. Не зацикливайтесь на вариантах, они — вторичное. Я мог проглотить резиновый надувной шарик, в который бы сливалась водка, не касаясь стенок желудка.

— Это бред, — усмехнулся Енотов.

— Не совсем, — возразил я. — Насчет шарика я упрощенно сказал. Но мог же я какой-нибудь специальный препарат принять, который нейтрализует действие алкоголя?

— Мог.. А зачем? — спросил Меценат.

— Опять варианты. Например, я тайный шпион той, другой, противоположной «партии» Объединенного Искусственного Интеллекта. Фракции «Ноль».

— Которая хочет уничтожить человечество? — уточнила Доярка.

— Да.

— Но зачем тебе их поддерживать? Ты, что самоубийца? — удивился Енотов.

— Я не человек.

— А кто? — в один голос спросили Меценат и Доярка.

— Первый месяц весны, — спокойно ответил я, приветливо улыбнулся и добавил, — Скоро весна! Предлагаю за это и выпить.

Я налил в рюмки водку. Мы чокнулись, выпили и закусили.  Собравшиеся молча смотрели на меня.

— Знаешь, Март. Похоже, с тобой вообще бесполезно разговаривать о чем-то серьезном, — констатировал Меценат.

— И вообще он придурок, — поддакнула отвернувшаяся от меня Доярка.

Володя Енотов усмехнулся и ничего не сказал. Мы были знакомы много лет, и он не считал меня придурком.


<< >>